Также тренером возвращен в стан «бело-синих» Сергей Федоров и Михаил Михайлов остался наставником вратарей.
Решение было принято в связи с событиями, которые вы все прекрасно знаете. Мы не выполнили задачу на сезон — не продолжили борьбу за попадание в групповой этап Лиги чемпионов. Когда я подписывал новый контракт с Хацкевичем, то разговаривал со всей командой, и они меня заверили, что процесс омоложения состава завершился и теперь они готовы к решению серьезных задач. Смотря что мы подразумеваем под понятием «серьезные задачи», но, по-моему, — это борьба за чемпионство, которая, в принципе, продолжается, а также попадание в группу Лиги чемпионов. Мы можем жаловаться на тяжелый график, который был у нас, но он был известен заранее и нужно было подготовиться к нему. У нас достаточная глубина состава, были приглашены все футболисты, которых хотел бывший тренерский штаб, но я ни в коем случае не хочу никого обвинять. Задача не была выполнена, и мой разговор с Александром Николаевичем свелся к тому, что ему нужно отдохнуть, а команду должен возглавить новый главный тренер с новой мотивацией и идеями, чтобы вернуть доверие болельщиков, которые на матче с «Брюгге» до последнего поддерживали и верили в команду.
Сегодня я представил тренерский штаб. Меня могут критиковать, говорить все, что угодно, но на сегодняшний момент лучше Алексея Александровича команду не знает никто. Он ее комплектовал, находился в структуре клуба, является профессиональным тренером. И то, что в последнее время не ходил со свистком по полю, не означает, что он потерял квалификацию. Он знает, как работать с командой, и, надеюсь, что привнесет свежую струю в игру команды. Работать с молодыми Ребровым и Хацкевичем также было рискованно, а приглашать сейчас иностранца... Возможно, это было бы правильным решением, но также здесь две стороны медали. Если бы я не дал Хацкевичу возможность попробовать квалифицироваться в Лигу чемпионов, а провалился бы другой тренер — меня бы критиковали за решение уволить человека, который строил эту команду. И сейчас я готов всю ответственность взять на себя и принять такое решение, а также хочу, чтобы вы, журналисты, поддержали команду, поскольку им также непросто. По лицам футболистов, а я знаю их очень хорошо, видно, что они расстроены и пока не отошли от поражения. Будем надеяться, что в ближайшем времени команда «Динамо» (Киев) будть вновь дарить радость от новых побед.
Обсуждая подписание контракта, мы затронули и тему состава, на что Алексей Александрович сказал, что его вполне устраивает нынешний подбор игроков, а те люди, у которых не будет мотивации, будут выставлены на трансфер. Если мы успеем это сделать в это трансферное окно, то сделаем сейчас, если не успеем — сделаем зимой. Но, как по мне, сейчас все игроки должны заново доказывать, что они достойны играть в основном составе «Динамо». Все говорят, что у нас молодая команда, но взять, к примеру, оборону: Бурда — 24 года, Кадар — 29, Кендзера — 25, Бойко — 31... Один Миколенко молодой. Я бы не называл нашу команду молодой.
Прежде всего, я выслушал мнение Михайличенко о том, что происходит в команде. Говорить о том, что это был отчет, нельзя, хотя это провал всей клубной системы, начиная с меня и того же спортивного директора. Что-то было сделано не так — возможно, тренерский процесс был построен неправильно, или недостаточная комплектация... Но это провал. Сначала мы переговорили с ним об этом, я спросил у него, как он видит ситуацию. О положительных моментах мы говорить не можем, а отрицательные я не стал бы вспоминать. Единственное хочется, чтобы он их как можно быстрее убрал. Он их видит, и я знаю, что он будет делать, поскольку уже работал с ним. И всегда говорил, что единственный неприятный осадок после того, как я принимал решение об отставке тренера, у меня остался тогда, когда пришлось после поражения от «Трабзонспора» уволить Михайличенко. При том, что до этого команда под его руководством выиграла два чемпионата... Но тогда я был молодым, горячим, и, можно сказать, мы друг друга не поняли. Сейчас мы дали ему второй шанс, и он им должен воспользоваться. По крайней мере, я на это надеюсь.
